Оскал Фортуны, или Урок выживания - Страница 356

356

Слуга сдул с плеча господина невидимую соринку и с поклоном отступил, потупив взор.

— Я готов, Ёсо-сей, — проговорил Чубсо.

Чиновник думал, что ее высочество будет разговаривать с ним в своем кабинете, однако телохранитель проводил его в Розовую гостиную. Чиновник еще никогда не удостаивался такой чести. Стены небольшой ярко освещенной комнаты затянутые желто-голубым шелком украшали картины и рисунки разнообразных цветов, преимущественно роз. Но по-настоящему его удивил большой букет алых и белых роз в вычурной фарфоровой вазе. Вдоль стены стояли три узеньких диванчика, тоже изукрашенные цветочным орнаментом. На одном из них сидел незнакомый старик в богатой одежде с холеной седой бородкой, усами и розовой лысиной в обрамлении тонких, похожих на пух, волос. На коленях у него лежала красная кожаная папка.

Госпожа Канаго, одетая в темно-зеленое с узором из лесных трав платье, стояла лицом к зарешеченному окну и, казалось, была полностью поглощена наблюдением за дождевыми каплями, лениво сползавшими по стеклу.

— Моя госпожа, — низко, но с достоинством, поклонился старший дознаватель.

Женщина резко обернулась, так что длинные висячие серьги с рубинами жалобно звякнули.

— Чубсо-сей, — скривила она губы в подобии улыбки. — Как продвигаются поиски государственной преступницы?

— Ищем, моя госпожа, — вновь поклонился чиновник. — В пригороде ее нет, так что поиски, похоже, затянутся.

— А в Змеином болоте искать не пробовали? — вкрадчиво спросила Канаго.

Старший дознаватель растерянно заморгал.

— Разве твой писарь не сказал тебе, что и преступница, и ее слуга утонули? — задала она новый вопрос. — Неужели у вас в Канцелярии подчиненных не учат отчитываться перед своими начальниками?

— Нет никаких доказательств, что это была Сайо, моя госпожа, — нашелся чиновник.

— А вот господин Охло говорит, что по всем приметам это были именно те, кого ты так старательно ищешь, — Канаго указала сложенным веером на старика.

Тот важно кивнул, сверкнув лысиной.

— Да, моя госпожа.

Голос у него оказался резкий и противный, как скрип несмазанной телеги.

— После убийства моего соратника я провел расследование. Нашел свидетелей, видевших эту парочку. И рост, и сложение, и описание лиц, все указывает на то, что это была беглая преступница и ее сообщник. Мои воины сообщили об этом господину Митино.

Он привстал и протянул папку Чубсо.

— Здесь показания троих крестьян, записанные моими соратниками. И показания самих соратников, присутствовавших при гибели преступников.

Чиновник с поклоном принял папку и попробовал защитить четь мундира.

— Митино-сей сказал, что среди свидетелей не оказалось ни одного благородного человека. А верить словам простолюдинов я не мог.

— Ты, Чубсо-сей? — насмешливо спросила женщина.

Старший дознаватель с трудом удержался и не скрипнул зубами. Проклятая аристократка явно намекает на его происхождение.

— Ты замучил бесконечными допросами всех моих рабов, — чуть смягчилась Канаго. — Почему же не хочешь слушать людей уважаемого господина Охло?

— Я лишь выполняю свой долг, моя госпожа, — поклонился чиновник, опуская глаза. — Побег должен быть раскрыт.

— Никто не станет мешать тебе, Чубсо-сей, — проговорила женщина. — Но все отряды, посланные по твоему приказу, я возвращаю в замок.

— Но я еще не ознакомился с документами, моя госпожа, — возразил старший дознаватель.

— У тебя было время, Чубсо-сей, — жестко сказала Канаго. — Можешь наказать своего писаря за то, что не довел до тебя информацию вовремя.

Чиновник сунул папку подмышку.

Женщина вновь повернулась к окну.

— Можешь возвращаться к своим обязанностям.

Чубсо вышел из гостиной, как оплеванный. Глядя на вышагивавшего рядом с каменным лицом десятника, он не удержался.

— Кажется, невеста потеряна для тебя окончательно, Ёсо-сей.

— Девушку найти легче, — усмехнулся воин. — Чем вернуть потерянную репутацию!

Караван въехал в Кутир уже в сумерках. После ночевки под открытым небом у Александры першило в горле и щекотало в носу. Сайо, наоборот, чувствовала себя прекрасно, даже чему-то улыбалась.

«Опять всю ночь продрыхла, а я одна костер жгла», — с глухой неприязнью думала Алекс, глядя из-за плеча на свою спутницу.

Деревня, а лучше сказать, городок начался с постоялого двора, окруженного редким забором. Караван Кансая проследовал мимо гостеприимно распахнутых ворот, через которые Александра увидела грязный двор, покосившиеся постройки, грустную лошадь у коновязи и двух пьяных, горланивших что-то непонятное, нежно обминая друг друга за плечи.

«Понятно, почему купец сюда не заехал», — подумала Алекс, с досадой чувствуя, как гудят от усталости натруженные ноги.

Мимо потянулись потемневшие от времени заборы, за которыми виднелись крыши домов. По улице бродили куры и собаки, возле одного из домов в луже плавали гуси. Под ногами противно чавкала грязь.

Сайо остановилась и заговорила с какой-то женщиной, семенившей куда-то, прижав к груди узелок.

— Как ты сказала, почтенная? — переспросила та, высвобождая из-под платка ухо. — «Седой волк»?

— Да, — кивнула девушка.

— Ой, это считай в другом конце деревни, — покачала головой собеседница, пожевав губами. — Езжайте прямо до базарной площади, там повернешь направо, потом через три поворота налево и еще направо.

— Спасибо, — прервала ее излияния Сайо, вновь забираясь на спину грустному ослику.

356